Тюремная лирика Опции

[летящей_походкой]

За горизонт уходит солнца диск,
Как жизнь моя свободная проходит.
Я в не закона – вор-рецидивист,
И жить теперь не здесь мне, а на зоне.
Не буду ныть, скулить и причитать,
И на допросах не скажу не слова.
Им фраерам свободным не понять,
Что я на зоне, вроде как дома.
Да все равно ж посадят вой не вой,
И радуйся не радуйся – посадят.
И будет бить прикладами конвой,
И будут ЗеКи карты в нарах прятать.
Все повторится, и как в первый раз
Скажу себе «Прощай моя свобода».
И с днем рожденья не поздравлю вас
Еще примерно три-четыре года.
Не поцелую, не прижмусь щекой
И даже писем я писать не стану.
Вы извините, то что я такой.
Я в вашей жизни видно не по плану.
Я вас любил! - Как говорил поэт.
Я вас люблю! – скажу я вам и что же…
И вы меня прождете много лет?…
Подумайте зачем? Вот, вот, и я про то же.

[vlada]

ПЕРЕСЫЛКА
От свистка до свистка, от шести до восьми,
От решетки к железной решетке
Ходят, мечутся бывшие раньше людьми,
А сегодня — табун в загородке.
Ноги, ноги и ноги стучат на полу,
А в глазах — промелькнувшие дали.
И слова — как зола, но не трогай золу,
Под золой — красный уголь печали.
Ходят, мечутся, ждут, говорят, говорят,
Ждут, как скорбные тени Гомера,
Что живой Одиссей отопрет этот ад,
Где стучится их скорбная вера.
Отопрет и вернет этим теням тела
С теплой кровью, костями и кожей.
Ходят, мечутся, ждут... И слова — как зола,
И глазами как братья похожи.

1928 г Михаил Фроловский

[vlada]

Маляву в зону черканули кореша:
Твоя маруха с гастролером загуляла.
Перечитал я ту бумагу, не спеша,
И, под наколками, душе паскудно стало.

Ну почему случилось со мной так?
Пред небом виноват, я знаю Боже.
Сжимаю свои чувства я в кулак,
Ведь зэкам горевать, увы, не гоже.

Вины своей оплату заверша,
Найду я ту, меня что променяла
На фраера, заезжего хлыща,
Из тех, кто шестерит пред кем попало.

Взмахну пером я со всего плеча:
Прощать измену зэкам не пристало.
Возможно, выпью водки сгоряча,
А, может, в никуда пойду устало.


Гаврюшкин А.

[vlada]

Стучат вагоны по этапам

Стучат вагоны по этапам,
Мою судьбу уносят вдаль.
Я парнем был как все когда-то,
Пока не наступил январь...

Я хуже месяца не знаю
И дело вовсе не в снегах.
Тебя здесь часто вспоминаю,
Ты вся была тогда в слезах.

Текли по щёкам струйки туши,
Когда милиция пришла.
Она пришла по мою душу,
Не знала ты мои дела.

Сегодня я в авторитете:
Наколкой грудь свою укрыл.
Тогда же не было на свете
Тех сейфов, что я не открыл!

Январь и год тот високосный
С тобою разлучили нас.
Оставил я свой дом и сосны.
За что кляну себя сейчас..

Недолго срок осталось чалить.
Покину свои нары я.
Преодолев любые дали,
Навек вернусь в свои края.

Гаврюшкин А

[Зайкина Лялька]

* * *
Ты не бойся вора, детка милая!
Ворон ворону глаз зря не выклюет.
Ты со мной не лукавь - княжной сделаю.
А окажешься лягавой - не помилую!
Ох, глаза твои - неба синего!
Мы под стать голубей, всех красивее.
Это ж символ любви, знак единственный,
А не любишь - не зови, будь ты искренней.
Я любовь оценю высшей пробою,
А разлюбишь - не казню, не до гроба жить.
У вора любовь сильна, хоть короткая.
Между нас стоит стена да с решеткою.
А пока ты со мной - мне всё трын-трава!
Словом, будешь княжной, пусть идет молва!
Полюби же вора, вор - не пьяница.
На всю жизнь в кичмане не останется!

[Багира]

Выдох

Когда у роковой черты
Я обживал углы подвалов,
И зону вечной мерзлоты,
И малярийный зной каналов,

Когда, угрюмый нежилец,
Я только верою и выжил
И в мир вернулся наконец, -
Я словом погребенных вышел.

Я - прах, и если говорю,
То говорю по праву мертвых,
На мясо списанных зверью,
В цементный порошок истертых.

Я - пыль заводов и полей,
Просеянная сквозь решета статей,
Этапов, лагерей, бараков
И могил без счета.

Я - персть земли,
И если персть
Глаза неплакавшие колет,
Не говорите: это месть,
Скажите: мертвые глаголят!

И не стращайте!
Что конвой, кому сама земля охрана!
Я - вдох один,
Но выдох мой -
От Соловков до Магадана.

Олег Чухонцев

[Багира]

Приснилось мне:
На самолёт беру билет.
А лагерь где?
Его во сне как будто нет.
Нет грязи, вшей,
Нет мата и печальных лиц.
Перелистал
Как будто несколько страниц…
А где же ночь?
Где ненормальный храп ночной?…
Приснилось мне:
Опять танцуем мы с тобой.
Где чёрный цвет
Одежд печальных и разлук?
Аэропорт…
И нет давно душевных мук…
Приснилось мне:
Бегут навстречу фонари
И самолёт
Над полосой уже парит.
И я - с тобой…
И та мелодия - магнит…
И крыша дома -
Там внизу -
Меня манит…

Геннадий Мир

[Багира]

Воспоминания о будущем дожде

И опять, и опять мне под трели звонка
Снова чудится серая роба зэка.
Что оставил я там, что унёс на себе?
Что аукнется мне в непокорной судьбе?
Что я выплесну в вашу привычную жизнь?
Я кричал по ночам: "Продержись, продержись!".
И опять наплывают, цепями гремя,
Те тюремные двери, что ждали меня...
Я в дожди окунусь - я в них не был сто лет!
На вопросы мои мир хохочет в ответ.
Ухожу от себя, ухожу, ухожу...
Воспалённый мой мозг я в дождях остужу...
Мои вещи давно уже служат другим.
В прах рассыпалось то, что считал дорогим...
Я в пустующем мире ответы ловил,
Отмахнуться от снов уже не было сил.
Те знакомые лица, что жались ко мне,
По ночам прилетали в немой тишине.
Я пытался прогнать их под шорох дождя,
Но они, лишь смеясь, донимали меня...
В день дождливый мелькнувший вдали силуэт -
Для тебя в этом мире меня уже нет.
Всё туман и туман… Затянуло дождём,
Что лелеял в ночи, что теперь мы не ждём...
...Тишина, тишина и опять тишина
Разрывала мне грудь и сводила с ума.
Этот спёкшийся кровью комочек тоски
Всё стучался, и плакал, и бился в виски -
Без причины в груди начинало ломить,
Тень желаний ещё не успела остыть.
...Я по лужам бежал, я искал их везде -
Заблудилось как будто бы счастье в дожде.
Вместе с ним заблудиться не смог, не успел,
Оказался среди зарешёченных тел...
...И опять тишина, тишина, тишина...
Снова старую песню заводит она...
И опять и опять мне под трели звонка
Снова чудится серая роба зэка...

Геннадий Мир

[Багира]

Реквием любви

Помнишь лес в осенних листьях,
Небо - в памяти глубин?
Разлюбила меня в письмах.
Хочешь, снова полюби!

Снег поземкой не согреет,
Как бы ни был он пушист.
Полюби меня скорее,
Полюби под ветра свист.

А решётка на окошке,
Как наколка на весу.
Хочешь, сердце на ладошке
Я тебе преподнесу?

Стоит только быть отважной
И лицом к Востоку стать.
Хочешь, мы с тобой однажды
Окунемся в благодать?

Ты - моя душа, жар-птица,
И подарок, и судьба.
Слева - прошлое дымится,
Справа - мне б иметь тебя.

В прошлом - криво, в прошлом - косо,
В прошлом - реквием любви.
Успокойся, успокойся -
Всё - фантазии мои.

Впереди - забыта память,
Как забыта и тюрьма.
По ночам лишь воет замять
Да на сердце кутерьма.

Помнишь лес в осенних листьях,
Небо - в памяти глубин?
Полюбила б меня в письмах,
Как никто и не любил.

Душу я свою настрою
И к тебе во сне приду.
Постараюсь - успокою:
Это я пишу в бреду.

А оглянешься: на деле -
Вышки, зэки, автомат.
На душе да и на теле
До сих пор рубцы горят.

Нагло с этим автоматом
Ухмыляются менты.
Только нежности, что матом;
В этом мире - я и ты.

И фантазию уносит,
Словно в пропасть, ветер злой.
Мысль и тело хлеба просят,
Хоть на звёзды волком вой.

...Помнишь лес в осенних листьях,
Небо - в памяти глубин?
Всё, что было в наших письмах, -
Это реквием любви.

Геннадий Мир

[Багира]

А из тюрьмы не хочется идти -
Там ждёт холодный пот, неразбериха.
Ты на моё, пусть жалкое, "Прости!"
Опять не пишешь. В мире тихо-тихо...

Я завтра утром должен всё решить
И дать ответ - пойду ли я на волю?
Но как - скажи! - с тяжелым грузом жить
И как смотреть, не падая, от боли?

Здесь просто всё: побудка, шмоны, храп
И чёрный цвет опустошённых зэков.
И самый сильный - местный наш сатрап,
Существованье, как сейчас, - калекой.

И я решу назавтра, как проснусь,
Чтоб с вахты в лагерь снова не вернулся.
И если я в могиле развернусь, -
Не сам я умер - значит, задохнулся...

Геннадий Мир

[Багира]

Прощай, тюрьма, прощай, моя берлога!
Мне было писано, как видно, на роду.
Знать, суждена была к тебе дорога
И я по ней теперь один иду...

Прощай, стена, прощай, судья и Ангел!
Я не хотел печали никому.
Но жизнь - одна, неважно в каком ранге,
И путь един: к решетке в том дому.

И кто хлебнул баланды с пайкой хлеба,
Тот на свободе будет, как в тюрьме,
Тот будет видеть клетки на полнеба
И днём, и ночью, в поле иль в судьбе.

Тому, наверно, пища - что баланда,
И шконка - что пуховая постель.
Во снах бежишь от прокурора с бандой
И приговор - страшней других вестей.

Прощай, тюрьма, прощай, моя берлога!
Мне было писано, как видно, на роду.
Знать, суждена была к тебе дорога
И я по ней опять один бреду...

Геннадий Мир

[Багира]

Ты вдруг пришла...

В тюрьме - ночная мгла.
А за окном - позёмка и морозно.
Ты в темноте стояла у окна.
Не плакала, - уж, видно, было поздно...

Теперь мне снятся шконка да судьба,
Баланда, вши и всё, что потерялось.
В разбитое окно метут снега,
И умерла давно подруга-ярость.

Забудь, дружище! Что затосковал?
Как будто счастье потерял в тюряге.
Как будто жизнь отправили в отвал
Иль яда принял из дорожной фляги.

Ещё не виден пламенный закат,
Ещё не вечер, друг, ещё не вечер,
Ещё не пьёт свободу твой собрат
И по счетам платить пока что нечем…

Ты улыбнулся - и тоска долой!
Всё - как рукой, прожить бы ожиданье.
Я столько раз во снах летел домой!
Теперь не жду ни писем, ни свиданья...

Геннадий Мир

[Багира]

Душа

Клин по небу летит журавлиный.
Звон тоски улетает за ним.
И душа, увлеченная клином,
Рвётся в небо, где буду любим.

Ах, душа, со стыда ты ослепла.
Как же ты изрыдалась теперь!
Уж кострище подёрнулось пеплом,
Уж сгорели надежды потерь.

За тобой улететь бы мне тоже
И зажить бы в снегу облаков.
Ты была бы, конечно, моложе,
Чем сейчас под железом оков…

Геннадий Мир

[Багира]

Чудится

Давно уже по улицам хожу,
Давно живу, как люди, на свободе,
Мгновеньем каждым глупо дорожу
И всё пишу - в старании и в поте.

Давно закончилась моя слепая жизнь -
Я зрячий путеводною причиной.
И всё ж не успеваю - как ни мчись!
Какой бы ни был заведён причиной.

Кричу тебе: О, жизнь, притормози!
Пришпорь своих коней золотогривых!
Моя житуха, Боже, на мази,
Я, кажется, в компании счастливых.

Ведь мне явился богоносный знак.
Я встал один - ни дна мне, ни покрышки!
Один - пред миллионами зевак,
Приговорённый жизнью к той же "вышке".

Давно уже - ни шмона и ни нар,
Я сплю в двуспальной, чистенькой постели.
Но чудится - то холод, а то - жар,
То ночью - крик ментов, то - вой метели...

Геннадий Мир

[Багира]

Примесь

Слушаю тебя, а вижу зону,
Чёрные бушлаты, желтизну.
Наша жизнь опять подобна шмону,
И любой, кто у руля, - "козлу".

Я опять не вижу отраженья,
Интереса в женщинах и снах.
И души неясное броженье
Не приносит ранняя весна.

На "запретке", что ль, собаки лают?
Что ли, ты - в "колючке", моя Русь?
Я зверею, если убивают,
Лучше я кровищей захлебнусь...

Где же смысл, которому молились?
Где любовь, в которой родились?
Видимо, по душам злая примесь
Уничтожила заоблачную высь...

Геннадий Мир

[Багира]

Сума

...Я сумою и тюрьмою успокою.
Я твоею нелюбовью нелюбим.
Я сегодня ни гроша уже не стою -
Листик в клеточку меня совсем добил.

Успокоит сума
И остудит тюрьма,
И навек разлучит нас с тобою.
Ты хотела сама,
Чтобы жизнь воздала. -
И душа захлебнулась от вою.

На тебя, на ту, что отвернулась,
Я смотрю сквозь лагерную мглу.
И кричать, чтоб снова ты вернулась,
Я, охрипший, больше не могу.

Мне кричали грачи:
Ты о ней промолчи,
Позабудь, что зовется любовью.
Если сердце стучит,
Не стони - прошепчи:
"Я навек разлучился с тобою".

Надо мною только Ангелы кружатся.
Все - из падших, как и я, и земляки.
Тени чёрные на клеточки ложатся
От твоей когда-то ласковой руки.

Хохотали враги:
Ты её береги!
Я готов её встретить любою!
Только ты ей не лги, -
Донеслось из пурги,
И навек разлучили с тобою.

Я на небо серое взлетел бы
С Ангелами падшими в зенит.
Скоро пух появится у вербы
И весна тобой заголосит.

Эх, закрутит меня
Круговерть-кутерьма,
Снег накроет с похмелья горою.
Успокоит сума
И окутает тьма,
И навек разлучит нас с тобою.

И опять весна окошками засветит.
Пролетят куда-то соловьи.
Наша зона для таких попавших в сети.
Твои письма - это клетка для любви.

Птицей белой метель
На пушисту постель.
Я окошко для тебя одной открою.
Я не жду никого,
Я лишен своего.
Я навек разлучился с тобою...

Я сумою и тюрьмою успокою...
Я твоею нелюбовью нелюбим...
Я сегодня ни гроша уже не стою -
Листик в клеточку меня совсем добил...

Геннадий Мир

[Багира]

Ты ждешь меня

Знаю, Ты ждёшь меня в этот вечер,
У зашторенных окон - твой силуэт.
Ты зажжёшь наши погасшие свечи,
Бокал разобьёшь об старый паркет.

И побегут, как у маленькой слёзы,
Слёзы обиды, слёзы печали, любви,
Ведь я не вернулся - я там где морозы,
Где всегда за колючкой горят фонари.

Я там где запретка, изолятор и хаты
Беспредельных допросов с утра,
Где рвут нас, как бумажные карты,
Где наши мечты не стоят рубля.

Ты вопрос задаешь и вновь без ответа, -
"Почему нас жестоко разлучает судьба"...
Между нами расплескалась запретка,
Как над головою твоей - синева.

Я читать буду твои нежные строки,
Что написаны из слёзных чернил.
Между нами теперь только сроки,
И письма твои - в сувенир.

Я знаю, Ты ждёшь меня в этот вечер
У зашторенных окон с бокалом вина,
И капают слезы на старые свечи,
Что гаснут, Ты знаешь, уже навсегда.

[Клёпа]

В этой серости я, задыхаясь, бреду,
Меня душит безликая стая.
Среди всех я -- как в сером, тягучем бреду,
Я хочу черно-белого рая.
Тускло-серая лень пожирает меня,
Серый чад в голове от зевоты,
Я живу по инерции серого дня,
В нем все буднично, серо до рвоты,
Нет желания биться пустой головой
В эти серые, серые стены,
Нет желанья гореть и смеяться с тобой,
Нет желанья вскрыть серые вены...
***
Это страшное слово -- этап,
Как зловеще оно и сурово,
Своим дулом глядит автомат
На тебя ненавидящим взором.
Над тобою глумится конвой:
Ты, как загнанный зверь в этой клетке.
А ведь в сущности, кто ты такой?
Жизнь твоя теперь будет за сеткой
***



Здесь нет ничего веселого
И грустного ничего здесь нет
От сброда сего бестолкового
Не услышишь ни "да", ни "нет",
Безразличье к всему привычное,
Согревает лишь только чай,
Сигаретка, посылка обычная,
Дружба вроде бы невзначай
***
инет

Песенка о свободе

И.Бродский

Ах, свобода, ах, свобода.
Ты - пятое время года.
Ты - листик на ветке ели.
Ты - восьмой день недели.
Ах, свобода, ах, свобода.
У меня одна забота:
почему на свете нет завода,
где бы делалась свобода?

Даже если, как считал ученый,
ее делают из буквы черной,
не хватает нам бумаги белой.
Нет свободы, как ее ни делай.
Почему летает в небе птичка?
У нее, наверно, есть привычка.
Почему на свете нет завода,
где бы делалась свобода?

Даже если, как считал философ,
ее делают из нас, отбросов,
не хватает равенства и братства,
чтобы в камере одной собраться.
Почему не тонет в море рыбка?
Может быть, произошла ошибка?
Отчего, что птичке с рыбкой можно,
для простого человека сложно?
Ах, свобода, ах, свобода.
На тебя не наступает мода.
В чем гуляли мы и в чем сидели,
мы бы сняли и тебя надели.
Почему у дождевой у тучки
есть куда податься от могучей кучки?
Почему на свете нет завода,
где бы делалась свобода?
Ах, свобода, ах, свобода.
У тебя своя погода.
У тебя - капризный климат.
Ты наступишь, но тебя не примут.

Сообщение отредактировал ALBA - 6.2.2009, 15:17

[Клёпа]

За праздничным столом хоть на мгновенье
Подумайте о тех, кто вдалеке,
Кто ждет как света дня освобожденья
На общем, строгом и особняке.
И бредим мы одной святой мечтою
Вернуться к вам, скорей увидеть вас.
И если мы чего-нибудь да стоим,
То поднимите первый тост за нас.

[vlada]

Идти туда, откуда нет возврата,
Как все, но столько слов об этом... брось!
Весна, и та - смеётся виновато,
Что до сих пор с "оттуда" вы поврозь

инет

Сообщение отредактировал ALBA - 6.2.2009, 15:17